Транслатологические особенности перевода топонимов жанра «fantasy»

Луговая Екатерина Александровна - кандидат филологических наук, доцент, Ставропольский государственный педагогический институт, г. Ставрополь, Россия

Луговой Дмитрий Борисович - кандидат филологических наук, доцент, Северо-Кавказский федеральный университет, г. Ставрополь, Россия

Статья подготовлена для публикации в сборнике «Актуальные вопросы переводоведения и практики перевода».

Особенности функционирования имени собственного в произведениях жанра «fantasy» заключается в том, что онимы функционируют в тексте как тип языковых знаков, несущих этнографическую, культурно-историческую и прагматическую информацию. Они выступают как окказиональные образования, репрезентирующие ономастическое пространство исследуемых романов, которое основано на четко определенных правилах имятворчества, отражающих различия в культурах и языках изображаемых народов и рас. Анализ имени собственного в произведениях жанра «fantasy» как лингвосоциального артефакта позволяет осмыслить онимы (топонимы, антропонимы) как мифологемы, интегрирующие в себе и денотат, и концепт, и обладающие способностью передавать различные типы эмоциональных и интеллектуальных оценок.

В теории перевода проявляется «тенденция к выявлению субъективных факторов в процессе перевода. В категорию субъективного обычно включаются различного рода психологические, социальные, политические, исторические, временные, культурологические и другие виды воздействия на процесс перевода. При переводе необходимо учитывать также дифференцирующие факторы: различия между двумя языковыми системами, языковыми картинами мира и в объеме фоновых знаний читателей исходного и переводного текстов»^{[5, с. 29]}.

При создании художественного текста, то есть при кодировании художественной информации, действительность отражается сквозь призму индивидуального видения картины мира автора, на что впоследствии накладывается второй уровень опосредованности — индивидуальное восприятие переводчика. Именно на этом уровне проявляются такие важные явления, как языковая личность автора-создателя текста и языковая личность переводчика. Однако важную роль при переводе окказиональных имен собственных играет языковая личность переводчика. Она определяется опытом, талантом и творческими способностями переводчика, его фоновыми знаниями и субъективными предпочтениями при выборе языковых средств выражения.

В отечественной лингвистике можно говорить о формировании отдельного направления переводоведения — переводоведческой ономастики, зарождение которой связано с решением таких вопросов, как принципы графического переноса семантически немотивированных слов с одного языка на другой (Ермолович, 2005^[4]), выяснение статуса и специфики перевода безэквивалентной лексики (Верещагин, 1991^[2]), передача национально-исторических реалий и сохранение культурного колорита художественного произведения (Виноградов, 2001^[3]; Влахов, Флорин, 1980^[1]).

Анализ публикаций показывает, что в настоящее время общепринятых правил передачи онимов при переводе художественных произведений на другой язык нет. Распространение получила позиция, согласно которой проблема передачи на другой язык онимов вообще отсутствует, их следует транскрибировать или транслитерировать. Вопрос о переводимости онима возникает лишь в том случае, когда переводчик сталкивается со смысловыми (говорящими) онимами. Некоторые классы онимов, такие как единичные антропонимы и многие топонимы, уже имеют в языке перевода постоянные соответствия, закрепленные языковым узусом, хотя с точки зрения современных норм перевода, такие соответствия часто являются неточными. Вопросы передачи «неговорящих», немотивированных, искусственно созданных авторских онимов, не зафиксированных в исходном языке, теоретики и практики перевода обходят вниманием.

Перевод имен собственных является серьезной проблемой для переводчика: как правило, ономастическая лексика транскрибируется, транслитерируется с целью более или менее адекватной передачи звучания имени на языке оригинала посредством алфавитной системы языка перевода. Помимо прочего, именования людей (антропонимы) и географические названия (топонимы) по своему происхождению и сути не являются первичными лексическими единицами, так как источником их образования и базой, как правило, служит весь обширный пласт нарицательных существительных.

Перевод ономастической лексики является сложной и многогранной лингвистической и стилистической проблемой. Адекватный творческий перевод эстетической ономастики художественного текста способствует более полной реализации авторских интенций, а также более яркой и понятной читателю характеристике литературного образа. Тем не менее, в ряде случаев представляется предпочтительным метод транслитерации ономастической лексики, что позволяет сохранить национальный окрас текста перевода и избежать культурных расхождений в восприятии идентичных имен собственных. Топонимы как имена собственные, по мнению Д.И. Ермоловича, «обслуживают категорию географических объектов. В значении топонимов, как и у других ИС, можно выделить не меньше трёх компонентов:

1)    бытийный, или интродуктивный («существует нечто»);

2)    классифицирующий — отражающий принадлежность референта к определённому классу (денотату) («это нечто — река»);

3)    индивидуализирующий («эта река именуется Серебрянка»)»^{[5, с. 105]}.

Перевод топонимов отличается большим количеством перевода имен, поскольку жанровая специфика «fantasy» требует более внимательного отношения к географическому имени собственному. При сопоставлении технологий перевода топонимов мы можем увидеть много слов со смысловой емкостью, которая несет имплицитную информацию о принадлежности к полюсам Добро — Зло. Если переводчики учитывают этот факт, доля транскрибируемых имен снижается, причем разные переводчики дают только один вариант, что можно увидеть в Таблице 1.

Таблица 1. Технологии перевода топонимов

В топонимиконе произведений жанра «fantasy» выделяются ключевые, значимые топонимы, которые подразделяются нами на две группы:

а)     макротопонимы или названия мира, страны, государства, в котором происходит действие романа. Они являются «говорящими», так или иначе характеризующими вторичный мир: Middle-earth, Narnia, Earthsea;

б)    топонимы, локализующие родину главных героев: город Hobbiton в романе Дж. Р.Р. Толкиена, остров Gont в произведении У. ле Гуин. Авторы с особой тщательностью конструируют пространство, являющееся точкой отсчета, образцом при усвоении полученного во время путешествия жизненного опыта.

Дж. Р.Р. Толкиен при построении своей мифологии заимствовал сюжеты различных мифологий и религий, что позволяет провести параллели со скандинавской, римской, греческой системами миропредставления. Так, созданный его воображением топоним Middle-earth (буквально Срединная земля) — континент в мифическом мире Арда (англ. Arda) В руководстве Толкиена значится, что это «земли, населенные (эльфами) и людьми», которые лежат между Западным морем и Далеким востоком (известном на западе лишь по слухам). Действительно, если смотреть этимологию этого слова, то мы придем к древнеанглийскому слову middangeard, а также среднеанглийским midden-erd или middel-erd. В древнескандинавском это место называлось Midgard, Middenheim, Manaheim, то есть мир, противопоставляемый невидимым мирам, описанным в одном из писем Толкина^[10], таким как мир эльфов, мир богов, мир гигантов. Кроме того, этот «мир располагается между миром богов, что сверху, и между миром гигантов, что снизу»^{[9, с. 87]}.

В переводе Муравьева и Кистяковского, а также в переводе Маториной это название переводится как Средиземье, у Каменкович и Каррика как Средьземелье, у Григорьевой и Грушецкого Среднеземье. Во всех случаях была применена калька, однако от оригинала их отличает отсутствие дефиса. Друг от друга они отличаются тем, что первый корень взят от разных, но довольно близких по смыслу слов. Интересно отметить тот факт, что смысловая емкость значима для переводчиков только тогда, когда географическое имя упоминается в «Руководстве к переводу имен собственных» самим Дж.Р.Р. Толкиеном, если же для онима нет примечания, то и переводчики приводят лишь транскрипции или транслитерации, что и было отмечено нами в Таблице 1.

Проведя сравнительный анализ переводов некоторых топонимов У. ле Гуин, мы увидели, что все переводчики следовали принципам перевода имён собственных весьма чётко: если это имя несет смысловую емкость, оно переводится (the high rocks of Overfell — голые скалы у Большого Перевала, Falcon's Nest — Гнездо ястреба, the Armed Cliffs - Сторожевые Утесы, the blue hills of Oranea, easternmost of the Inward Isles — голубые горы Оранеи, самый дальний из островов Внутреннего моря). Географические имена собственные, созданные воображением У. ле Гуин, переведены на русский язык с помощью транскрипции и транслитерации: Roke — Рок (транслитерация), Ensmer — Энсмер (транскрипция), Pody — Поди (транслитерация), Wathort — Уортхорт (транскрипция).

Топонимикон К.С. Льюиса не представлен широко, в повести «Лев, колдунья и платяной шкаф» есть несколько названий, которые имеют буквальный перевод, однако содержат ошибки с целью показать «иноязычность» имени собственного: far land of Spare Oom — далекая страна Пуста-Якомната, the bright city of War Drobe - город Платенишкаф.

В отличие от реального мира название локации вымышленного мира «fantasy» должно дать ёмкую характеристику этой локации, помочь читателю представить ее. Именно поэтому «крайне важно передать при переводе эти черты, конечно если они есть, если же их нет, то самым оптимальным вариантом будет прибегнуть к таким приемам как транслитерация или калькирование»^{[6, с. 201]}.

Таким образом, перевод всех видов безэквивалентной лексики считается крайне сложной проблемой, поскольку перед переводчиком всегда стоит проблема выбора между калькированием и разъяснительным, описательным переводом. Сохранение внутренней формы может вести к нарушению в прагматике, а сохранение прагматического значения может сопровождаться потерей референции, т.е. определённой части смысла. Этот выбор не может быть закреплён какой-либо универсальной переводческой нормой, а основан только на степени мастерства и вкуса переводчика.

Список литературы

1.     Влахов, С., Флорин, С. Непереводимое в переводе/С. Влахов, С. Флорин. — М.: Международные отношения, 2007.

2.     Верещагин Е.М., Костомаров В.Г. Язык и культура/Е.М. Верещагин, В.Г. Костомаров. — М.: Индрик, 2005.

3.     Виноградов В.С. Введение в переводоведение (общие и лексические вопросы) / В.С. Виноградов. — М.: ИОСО РАО, 2001.

4.     Ермолович Д.И. Имена собственные на стыке языков и культур/Д.И. Ермолович. — М.: Р. Валент, 2001.

5.     Крупник Л.В. Личность переводчика как субъективный фактор художественного перевода (на материале книги Л. Уоллиса «Бен-Гур») / Л.В. Крупник // Актуальные вопросы переводоведения и практики перевода. — Н. Новгород: Бюро переводов «Альба», 2012. — С. 21‒37.

6.     Россельс Вл. Перевод и национальное своеобразие подлинника. / Вл. Россельс // Вопросы художественного перевода. — М.: Сов. писатель, 1995. — С. 165‒212.

7.     Ле Гуин, У. Земноморье: Фантастические произведения/У. ле Гуин/Пер. с англ. И. Тогоевой. — М.: Изд-во Эксмо, 2007.

8.     Льюис К. Лев, ведьма и платяной шкаф/К. Льюис. — М., 2004.

9.     Толкиен Дж. Р.Р. Хранители: Летопись первая из эпопеи «Властелин Колец» / Пер. с англ. В. Муравьева (Пролог и Книга первая) и А. Кистяковского (Книга вторая и все cтихотворения) / Дж. Р.Р. Толкиен. — М.: Радуга, 1989.

10.   Толкин Дж. Р.Р. Полная история Средиземья/Дж. Р.Р. Толкиен. — М.: АСТ, 2008.

11.   Lewis C. The Lion, the Witch and the Wardrobe/Clive Lewis^{[Электронный ресурс]}. URL: http://royallib.com/book. — Дата обращения: 28.10.2015.

12.   Tolkien J. R. R. Tree and Leaf/ Ed. H. Carpenter/J. R. R. Tolkien. — L.: Unwin Paperbacks, 1983.

13.   Tolkien J. R. R. The Lord of the Rings. The Fellowship of the Ring. Book 1. Volume 1 / J. R. R. Tolkien. — М.: Рольф, 2003.

14.   Le Guin U. A. Wizard of Earthsea/U. Le Guin. — Режим доступа:
http://e-libra.ru/read/151081‒a-wizard-of-earthsea.html. — Дата обращения: 28.10.2015.