Предпереводческий анализ стендапа как аудиовизуального произведения

Абдрахманова Ольга Рамильевна — Канд. филол. наук, доцент кафедры теории и практики перевода, факультет лингвистики и перевода, Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия

Гасюк Диана Владимировна — Студентка, Челябинский государственный университет, Челябинск, Россия

По мнению И. С. Алексеевой, предпереводческий анализ текста (далее — ПАТ) как один из этапов переводческой стратегии экономит время переводчика и, как правило, позволяет ему выполнить качественный перевод — как письменный, так и устный [1]. Исследовательница выделяет следующие элементы ПАТ, имеющие важность при письменном переводе:

а)   сбор экстралингвотекстуальных сведений (данные об авторе текста, времени создания и публикации текста, знакомство с глобальным текстом);

б)   определение источника, реципиента и цели перевода;

в)   выявление состава информации и ее плотности;

г)   создание формулы коммуникативного задания [1, с. 149–152].

Поскольку устный перевод отличается от письменного, автор отмечает, что и входящие в ПАТ компоненты тоже будут немного иными:

а)   сбор экстралингвотекстуальной информации (данные об авторе текста (если текст выступления подготовлен заранее), изучение его стиля речи и сбор любых открытых сведений об ораторе, которые помогут в переводе, знакомство с протоколом мероприятия, налаживание контакта с потенциальным оратором);

б)   определение источника, реципиента и цели перевода;

в)   выявление коммуникативного задания;

г)   стратегический прогноз [1, с. 154–157].

Однако если мы говорим об аудиовизуальном переводе, который не относится ни к устному, ни к письменному, то логично было бы предположить, что и элементы ПАТ тоже могут отличаться.

Под аудиовизуальным переводом (далее — АВП) вслед за Е. Д. Малёновой мы понимаем «процесс декодирования и передачи вербального и невербального компонентов полисемантического единства аудиовизуального произведения посредством различных языковых средств, в результате чего создается новый вербальный компонент этого единства, пригодный к дальнейшей обработке (субтитрированию, озвучиванию, локализации и т. п.) с учетом общего контекста произведения, особенностей принимающей культуры, особенностей восприятия контента его реципиентами и функциональных ограничений, накладываемых каждым отдельным видом перевода» [5].

Объектом именно такого процесса становится зарубежный стендап, поскольку до отечественного зрителя он, как правило, доходит в видеозаписи, т. е. имеет все признаки аудиовизуального произведения (далее — АВ-произведение). Последнее трактуется как «…произведение, состоящее из зафиксированной серии связанных между собой изображений (с сопровождением или без сопровождения звуком) и предназначенное для зрительного и слухового (в случае сопровождения звуком) восприятия с помощью соответствующих технических устройств…» [2, с. 9].

Как известно, стендап — особый жанр комедии, который представляет собой сольное выступление перед публикой с заранее подготовленным юмористическим текстом, направленное на то, чтобы вызвать у зрителей смех. К особенностям стендап-комедии можно отнести наличие у комика особого образа, использование им ненормативной лексики, интонационное и эмоциональное оформление выступления, острую тематику выступления.

Эти жанрово-лингвистические элементы данного АВ-произведения наряду с требованиями (ограничениями) выполнения конкретного вида аудиовизуального перевода (в нашем случае — перевод под субтитры) должны учитываться при выполнении переводчиком ПАТ.

Наблюдения за стендап-выступлениями разных зарубежных артистов позволяют нам говорить о том, что в стендапе часто поднимаются провокационные, «неприличные» и даже аморальные темы. Некоторые из них могут быть настолько неприятны переводчику, что у него может появиться соблазн смягчить некоторые шутки при переводе. Однако, во-первых, необходимо понимать, что обсуждение табуированных тем, черный юмор — основная характеристика стендапа. Избавляясь от жестоких, по мнению переводчика тем, он лишает стендап его сути. Во-вторых, переводчик может перепутать свое — субъективное — негативное отношение к какой-либо теме с реальным — объективным — отношением к этим же темам жителей страны языка перевода. Им они могут быть интересны. В-третьих, несмотря на то что в России обсуждение некоторых тем, например религии, политики, дискриминации [8, с. 54], действительно менее принято, чем на западе, русскоязычный зритель отдает предпочтение стендап-номерам зарубежных комиков — возможно, именно потому, что в них раскрываются непривычные русскоязычному зрителю острые темы, через которые в какой-то мере происходит и знакомство с другой культурой. Если бы этого интереса не было, зритель, смотрел бы концерты отечественных комиков. В-четвертых, смягчая темы, переводчик невольно или намеренно может лишить комика того образа, который выстраивался им специально на протяжении долгого времени. А это, в свою очередь, может осложнить работу в том случае, когда в выступлении появляются шутки, которые строятся как раз на этом образе. В-пятых, если переводчик заменяет тему шутки, то он должен предложить что-то взамен, придумать новую шутку. Но переводчик не комик, он не может постоянно придумывать шутки и делать вид, что это шутка артиста, которого он переводит.

Таким образом, до того как переводчик начал переводить стендап-выступления, он должен понимать, что смягчать или опускать тему монолога и шуток не всегда можно и нужно, несмотря на то что они могут казаться неэтичными и аморальными.

Предпереводческий анализ образа комика в переводе стендапа позволяет переводчику понимать юмор комика, причину использования им тех или иных слов и выражений, мотив, который стоит за этим.

Так, например, комик Джо Пера называет свои концерты альтернативной комедией: они не похожи на большинство того, что на сегодняшний день представлено на интернет-площадках, поэтому иногда шутки Джо Перы могут казаться странными, а бурная реакция зрителей на них — вызывать недоумение. Таким примером может стать следующий отрывок из выступления:

A few Sundays ago, I got home late to find that my roommates Bill and Thomas had gone to bed early taking care to be rested for the upcoming week. Opening my freezer door to get an ice for an ice water, I saw that all four trays were empty. So what did I do? I filled them up. Because come Monday morning, there's going to be cubes for my boys. Cubes for my boys [11].

В этом предложении, если не знать, каков образ комика, нет ничего смешного, это простая констатация факта. Но бурная реакция зала (и странный жест Джо Перы) после фразы cubes for my boys может вызвать у переводчика непонимание.

Джо Пера создал себе образ добродушного и наивного человека, на этом образе и строятся многие его шутки. Понимая этот образ, можно предположить, что вышеприведенная история из жизни комика может вызывать смех именно потому, что зрители ожидают, что рассказ завершится какой-либо шуткой, но оказалось, что Пера всего лишь решил поделиться историей о том, как он однажды позаботился о комфорте своих друзей. Смешна именно наивность комика, который, выходя на сцену и зная, что обычно комики рассказывают истории из жизни, чтобы в конце завершить их шуткой, рассказывает добрую историю, которая завершается без всякого продолжения.

Пользователи соцсети Reddit писали, что шутка заключается в том, что комик, рассказывая историю, создает у аудитории предположение, что он расстроится из-за того, что его соседи по комнате не наполнили формочки для льда и теперь льда нет. Но Джо Пера просто заполняет их и не расстраивается [13]. Сам комик в одном из подкастов говорит, что фразу cubes for my boys он повторил, потому что она всего-навсего смешно звучит, в ней нет особого смысла [12].

К данной шутке в интернете можно найти пояснения, что в какой-то мере облегчает работу переводчика на этапе перевода. Однако к другим, менее известным концертам, объяснений может и не быть. Когда переводчик понимает суть юмора комика, выступление которого он переводит, ему не приходится тратить много времени на то, чтобы понять очередную шутку.

Благодаря предпереводческому анализу, в частности сбору информации об образе комика, переводчик более удачно подбирает выражения, которые свойственны этому образу. Например, рассмотрим следующую реплику из выступления Рики Джервейса: “This one takes the biscuit for me” [9]. До сказанной фразы Рики Джервейс высмеивал глупые вопросы пользователей о фильме «Список Шиндлера», и один из этих вопросов возмутил комика больше всего. Перед тем как озвучить вопрос, Рики Джервейс и произносит фразу takes the biscuit. В словаре “Multitran” приводятся следующие варианты перевода: «брать первый приз», «не иметь равных», «побить все рекорды», «не лезть ни в какие ворота». Поскольку Джервейсу свойственны экспрессивность и саркастичность, подобные варианты звучали бы в его исполнении слишком «беззубо», особенно в тот момент, когда комик очевидно критикует автора вопроса.

Таким образом, предпереводческий анализ образа комика позволяет переводчику ориентироваться в юморе исполнителя, быстрее понимать его мысли. И, как следствие, находить более удачные решения при переводе.

Стендап — жанр особый в том числе потому, что его целью, как было отмечено выше, является вызвать у зрителей смех. Переводчик же должен не просто понимать юмор комика, но и быть знакомым с механизмами его создания у конкретного артиста. Так, в нижеприведенном примере Рики Джервейс строит шутку на несоответствии сказанного ожиданиям зрителей: сперва он начинает говорить о том, что переживает по поводу достаточно серьезной темы, а в конце выступления оказывается, что это не так:

There is 250 000 homeless people in Britain. Now. I wish there was no homeless people, because they’re f***ing horrible. — В Великобритании 250 000 бездомных. Я бы очень хотел, чтобы не было бездомных, потому что они п***ц противные [9].

Несмотря на то что нецензурная лексика при переводе с английского языка на русский часто опускается или смягчается, в данном случае нецензурное слово является важным элементом шутки, поскольку оно усиливает контраст между ожидаемым и реальностью, тем самым усиливая и комический эффект.

Подобное можно видеть и в выступлении Джо Перы:

What do you want? Do you want the Moon? I’ll f***ing buy it for you. — Что ты хочешь? Хочешь Луну? Я, б***ь, куплю тебе ее [11].

В данной фразе сохранение нецензурного слова в переводе необходимо, поскольку оно создает контраст между тем, каким комик показывал себя в начале концерта (добрым, спокойным, меланхоличным, не употребляющим нецензурную лексику вовсе), и тем, каков он в момент произнесения этого предложения. Реакция зала доказывает, что толчком для смеха является именно нецензурное слово, поскольку в момент его произнесения аудитория начинает смеяться.

В следующем примере другой комик, Уитни Каммингс, пытается уличить мужчину, сидящего в зале, в том, что тот постоянно чистит куки на своих устройствах:

You delete your cookies? You don’t know, you’re not sure. That means yes, every 20 seconds. — Очищаете куки браузера? Не уверены, значит, постоянно чистите [10].

Образы, возникающие в воображении относительно людей, которые чистят куки «постоянно» или «каждые 20 секунд», различаются. Шутка комика строилась на преувеличении и на образах, которые возникают из-за этого преувеличения, смягчать эту гиперболу через отбрасывание части реплики было не самым верным решением.

При выполнении ПАТ стендапа необходимо также принимать во внимание и его лингвистические особенности, присущие жанру, в частности разговорный стиль речи комиков. Как правило, его отличают вульгаризмы, жаргон, сленг и т. д. [4, с. 16].

Именно неправильно подобранный оттенок разговорной лексики может поменять впечатление аудитории переводного концерта о комике. Например, в программе «Армагеддон» Рики Джервейс использует достаточно много неформальной, пренебрежительной лексики (в словаре отмечена как informal и disapproving соответственно): mate, no-no, bloke, sweatshop, money grabber и т. д. Речь комика эмоционально окрашена и звучит грубо, иногда в ней появляется сленг (you’re silly bugger; they start at two grand [9]). В одном из переводов концерта на русский язык bugger было переведено как «тупица», а grand — как «тысяча долларов» [9]. В русском языке эти слова не относятся к лексике определенной социальной группы, каковым является сленг. Тем не менее, в целом в переводе появляются смежные со сленгом единицы — жаргон (That’s how committed I am to having a laugh. — Вот настолько я люблю приколы [9]) и арго (It’s better than if they were real people, you’re getting in trouble saying the wrong thing. — С людьми это не прокатит. Огребешь за свои слова [9]). Слово «прикол» словари относят к жаргонизмам, но есть версия, что оно начинает переходить из «разряда жаргонных в общеупотребительные, разговорные» [3]. Однако слова «огребешь» и «прокатить» в нужном значении даже не фигурируют в обычных словарях, найти эти слова можно в «Словаре русского арго» [6]. Можно предположить, что переводчик во время предпереводческого анализа учел особенности лексики комика, поэтому передал их в переводе.

Несмотря на то что монологи комиков готовятся заранее, их речь выглядит спонтанной. Так, во время монолога комики переходят с одной мысли на другую, не закончив первую, или в их речи возникают фальстарты. Важно оценивать, как часто они появляются и в каком соотношении их сохранять, чтобы речь не выглядела неестественной, но в то же время не была нагромождением ненужных слов.

Умение понимать механизмы, порождающие шутку, и выявлять ее еще в рамках ПАТ необходимо переводчику также потому, что в переводе под субтитры (где имеются строгие ограничения по количеству знаков в строке, скорости чтения субтитра, максимальному количеству строк для кадра и пр.) это помогает построить перевод и расположить его на экране так, чтобы сохранился комический эффект, которого добивался артист. Шутка в стендапе состоит из двух частей: сетапа (контекста шутки) и панчлайна (самой шутки, того, что и вызывает у зрителя смех) [7]. Чтобы вызвать смех у аудитории, комики нередко могут создавать эффект неожиданности. Особой трудностью в переводе стендапа под субтитры являются те ситуации, когда нужно, чтобы субтитр с панчлайном появился на экране именно тогда, когда артист его произносит и, если это имеет место, сопровождает его каким-то жестом, выражением лица или движением тела. То есть должны совпасть не только элементы шутки (в том порядке, в котором они задумывались), но и их «визуальное сопровождение». Этот элемент ПАТ АВ-произведения, пожалуй, отличает его от ПАТ при письменном и устном переводе.

Некоторые комики намеренно делают паузы перед панчлайном или сопровождают его каким-либо жестом или звуком. Для зрителя оригинального и переводного видео панчлайн должен быть одинаково неожиданным и в одинаковый момент сопровождаться жестом или звуком. Таким образом, панчлайн, вынесенный на отдельный субтитр, гармонирует с аудио- и видеорядом, а также сохраняет комический эффект:

We’re born racist and we continue to be racist, because we’re affording the privilege of our racist society set by our forefathers. Okay? So, basically, all white people are racist, and there’s nothing we can to about it, which is a relief [9].

В данном примере which is relief — панчлайн, поэтому перевод этой фразы: «что утешает» — стоит расположить в отдельном субтитре.

Итак, в заключение можно отметить, что поскольку зарубежный стендап нередко выступает объектом аудиовизуального перевода, при переводе этого вида произведений важно учитывать не только основные элементы, традиционно относящиеся к предпереводческому анализу письменного и устного текста (сбор внешних данных об образе комика, его речи, интонационном и эмоциональном оформление выступления, теме выступления), но и те ограничения, которые накладывает аудиовизуальный перевод (его конкретный вид, например субтитрирование), а также мультимодальный характер аудиовизуального произведения.

Библиографический список

1.    Алексеева И. С. Текст и перевод. Вопросы теории. М.: Международные отношения, 2008. 184 с.

2.    Асташина Д. А., Борщевский И. С., Гайдаш Н. В. Специалист в области перевода и медиадоступности: рамка компетенций. Казань: Бук, 2021. 46 с.

3.    Глазкова С. Н. Лексический портрет слова «прикол» // Омский научный вестник. Сер. «Общество. История. Современность». 2017. № 4. С. 14–18.

4.    Кухаренко В. А. Практикум з стилістики англійської мови: Підручник. Вінниця: Нова книга, 2000. 160 с.

5.    Малёнова Е. Д. Переводим кино // Актуальные вопросы переводоведения и практики перевода: Международный сборник научных статей. Вып. 13. Н. Новгород: Бюро переводов «Альба», 2023. С. 222–241.

6.    Словарь русского арго. URL: https://gufo.me/dict/russian_argot.

7.    Степанова А. В., Квалдыкова Е. В. Структурные и лингвистические особенности стендапа // Международный журнал гуманитарных и естественных наук. 2021. № 5-1 (56). С. 111–115.

8.    Янчев А. С. Лингвокультурные особенности стендап-комедии США и РФ (на материале выступлений американских и российских комиков): Выпускная квалификационная работа. Челябинск, 2023. 100 с. URL: http://library.csu.ru/rbooks2/view2?code=vkr/27654.

Источники

9.    Джервейс Р. Армагеддон. URL: https://vk.com/allstandup?w=wall-53358766_184053.

10.  Каммингс У. Шутки. URL: https://vk.com/video?q=%D0%A3%D0%B8%D1%82%D0%BD%D0%B8%20%D0%9A%D0%B0%D0%BC%D0%BC%D0%B8%D0%BD%D0%B3%D1%81%3A%20%D0%A8%D1%83%D1%82%D0%BA%D0%B8%20(2022)&z=video-182833429_456239732%2Fpl_cat_trends.

11.  Пера Дж. Не спеша. URL: https://vk.com/allstandup?w=wall-53358766_181414.

12.  Ep. #671: Joe Pera. URL: http://vishkhanna.com/2022/03/01/ep-671-joe-pera/.

13.  Need help understanding the ‘cubes for my boys’ joke from tonight's special — Reddit. URL: https://www.reddit.com/r/JoePera/comments/171u0ai/need_help_understanding_the_cubes_for_my_boys/.