К проблеме редактирования в рамках коммуникативно-функционального подхода к переводу
Закин Валерий Валерьевич — Редактор бюро переводов «Альба», Нижний Новгород, Россия
Дискуссии о том, что такое редактирование перевода и как определить качество редактирования перевода, сродни дискуссиям о качестве самого перевода: кажется, что если они и не существовали вечно, то их точно, что называется, «на наш век хватит» (да и на век наших детей и внуков, думается, тоже). Больше того, в век технологий, когда машинный перевод распространяется чуть ли не со скоростью света, способен учиться на переводах и редакциях, выполненных профессиональными переводчиками, и, вроде бы, от нас все чаще и чаще требуется уже не редактирование, а постредактирование (в той или иной форме), вопрос не сходит с повестки дня, а становится все более актуальным. Возможность обучения машинных переводчиков на материалах, переведенных и отредактированных профессионалами, — это прекрасно, но по-прежнему нет гарантий, что при «встрече» с новым оригиналом машинный переводчик не подставит взятый им наобум из словаря перевод слова, совершенно неуместный в данном контексте: давайте не забывать, что даже при переводе каталогов, где наименование одной и той же запчасти может повторяться бесчисленное количество раз, единицей перевода служит не слово, а весь текст (в каталогах — не только наименование, но и каталожный номер детали, а также изображение (рисунок) самой детали, который поможет понять, как, допустим, переводить слово «ящик» — как box или как drawer).
Вот пример из практики автора: допустим, машинный переводчик уже знает, что service air переводится как «технический воздух» (применяется для привода различного рода пневматического инструмента, перемешивания инертных смесей, продувки различных трубопроводов), а вот переведет ли он отдельное слово service, встретившееся на последней странице 100-страничного документа, как «технический воздух», поскольку явно именно в этом значении оно там и было использовано, или, не мудрствуя лукаво, предложит нам какой-нибудь «сервис»? Вопрос не праздный, поскольку хоть разработчики машинных переводчиков и рассказывают уже чуть ли не об искусственном интеллекте своих детищ, который позволяет им и учитывать контекст, и отыскивать логические связи в тексте, приходится констатировать: и сейчас еще нередки случаи машинного перевода термина «мост» (в авто) как bridge, «шина» (электрическая) — как tire (в данном случае ситуация усугублялась еще и тем, что текст был про автобусы, у которых, как мы знаем, есть и автомобильные шины — те самые tires), слова «посадочных» во фразе «общее кол-во мест, в том числе посадочных» — как boarding, а буквы «с» при указании мощности двигателя (допустим, «105 л. с.») — как with. Следовательно, на редактора (постредактора) машинного перевода возлагается ответственность даже большая, чем на редактора перевода, выполненного не машинкой: как видно из приведенных выше примеров, при всем, казалось бы, небывалом развитии технологий при редактировании машинного перевода с искажением смысла можно столкнуться в самых неожиданных местах — порой там, где меньше всего на это «рассчитываешь». Наш труд осложняется еще и тем, что зачастую редактирование машинного перевода представляет собой своего рода «тест на внимательность»: машинные переводчики действительно могут выдавать неплохие результаты, «усыпляя бдительность», а грубая ошибка иногда встречается на последней странице объемного документа.
Вернемся, однако, к вопросу о качестве. Как уже отмечалось, дискуссии о качестве существуют едва ли не столько же времени, сколько и сам перевод с редактированием (к которому теперь добавилось постредактирование). Как пишет И. С. Шалыт, «вообще мало кто может сказать, что есть хороший перевод» [3]. Борис Николаевич Климзо предлагал характеризовать перевод так: адекватный; аутентичный; правильный; качественный; профессиональный; квалифицированный; добротный; полноценный; филологический; близкий к подстрочнику; буквальный [1]. Уже упомянутый И. С. Шалыт рассказывает, что один из заказчиков как-то поблагодарил за «человеческий перевод», а другой просто сказал, что перевод должен быть «супер» [3].
Как видим, какого-то одного (или даже многих), но четко обозначенных критериев качества, как, например, в случае с определением качества пищевой продукции, нет. И как быть в условиях, когда, как говорил Козьма Прутков, «у каждого портного может быть собственное представление об искусстве», непонятно: можно, конечно, попробовать ориентироваться на нормы языка перевода и в той или иной мере стандартные критерии — отсутствие пропусков, соблюдение глоссария и унификацию терминологии, точность перевода, орфографию и пунктуацию, стилистику, но что прикажете делать с ситуациями, когда один заказчик требует бесконечной «шлифовки» текста, а другой просит упростить оксфордский английский, чтобы его поняли китайцы, с которыми он хочет заключить договор и которые говорят на смеси английского с диалектом их родной провинции? Ведь можно, например, обеспечить унификацию терминологии по всему тексту, но при этом ваши формулировки будут далеки от узуальных.
Потому-то в рамках коммуникативно-функционального подхода к переводу [2] за критерий качества предлагается принять успешность коммуникации. Представляется, что этот критерий позволяет «совершить невозможное», вбирая в себя все множество смыслов, которое каждый конкретный заказчик вкладывает (может вкладывать) в понятие «качество». В самом деле: если заказчик решил задачи, которые намеревался решить с помощью перевода (ведь не заказывал же он его, чтобы помедитировать с ним вечерком за просмотром, например, любимого фильма!), то есть если коммуникация состоялась, то перевод качественный, как бы это самое качество ни характеризовал заказчик. Казалось бы, при таком подходе решаются многие (если не все) проблемы, но здесь мы, словно сделав некий круг, возвращаемся к тому, с чего начали: если не каждый заказчик может сформулировать, какие требования лично он предъявляет к качеству, то при анализе коммуникативной ситуации (необходимом как для перевода, так и для редактирования) и при последующем принятии решений нам порой волей-неволей приходится делать предположения о том, какая «глубина» редактирования (степень «шлифовки») нужна тексту. Так, если получатели перевода — китайцы, то вряд ли стоит использовать формулировки, как «в лучших домах Лондона и Парижа», которых они вполне могут просто не понять (это не теоретические размышления: приводившийся выше пример, когда заказчик просил «написать для китайцев попроще», не выдуман, а взят из практики автора); а если, например, жители стран ЕС? В какой степени они владеют тем же английским? Или для какой доли жителей Франции в настоящее время родной язык — именно «эталонный» французский, если еще в 2001 г. у автора было ощущение, что он приехал не в Париж, а в какой-то африканский город? Или получатели перевода вообще не указаны? Как не сформулированы и (повторим еще раз) требования к качеству? Или сформулированы в виде общих формулировок вроде «перевод должен соответствовать самым жестким стандартам качества»? Автору приходится сталкиваться как с такими ситуациями, так и с ситуациями, когда заказчики присылают список требований, который (в отличие от списка кораблей из стихотворения О. Мандельштама) приходится читать не до середины, а полностью, затрачивая на это чуть ли не больше времени, чем на непосредственно редактирование. Самое интересное, что порой сами же заказчики потом и запутываются в этом «списке кораблей», очень удивляясь, когда ту или иную правку обосновывают словами «вы же сами просили»…
Так «что же из этого следует», как пелось в фильме «Москва слезам не верит»? Автор помнит, как когда он еще работал чаще переводчиком, чем редактором, ему задавали вопросы о том, на что следует обращать внимание редактору. И какие — с учетом всего сказанного выше — на них можно дать ответы? Попробуем прояснить основные моменты.
1. Прежде всего, нужно помнить, что главная наша задача — донести до получателя перевода суть. И первый наш помощник здесь здравый смысл. Ведь далеко не всегда приходится редактировать текст по хорошо знакомой тематике. И хоть коммуникативно-функциональный подход к переводу и предполагает обучение достаточно быстрому освоению новых тематик, поиску нужной информации по ним, реальность может оказаться (и порой оказывается!) сложнее теорий: наверняка каждый практикующий переводчик может привести в пример ситуацию, когда информацию просто негде было искать — да тот же интернет отключили! И не надо обольщаться, думая, что в век технологий такого не бывает. Вот и пригодится здравый смысл. И уж совершенно точно он не будет лишним при редактировании перевода с языка, не являющегося вашим рабочим. Автор уже слышит гневные возгласы сторонников текстоцентричного подхода: как же так — ведь и для перевода, и для редактирования необходимо отличное знание как языка оригинала, так и языка перевода, а потому редактированием с неизвестного тебе языка заниматься нельзя. Тем не менее, такое бывает: перефразируя реплику одного из персонажей сериала «Тайны следствия», можно сказать, что редакторов порой меньше, чем языков, с которыми работает бюро переводов, — вот и приходится иногда делать вид, что ты знаешь тот же китайский. А поскольку на самом деле оригинала ты не знаешь, остается полагаться только на здравый смысл: например, если написано, что «Покупатель продает, а Продавец покупает», надо насторожиться…
2. Универсального рецепта нет — надо быть, как сейчас модно говорить, «гибким», подстраиваясь под конкретную коммуникативную ситуацию, в частности под требования конкретного заказчика: см. диаметрально противоположные примеры выше. Более того, иногда надо уметь и наступать на горло собственной песне, отказываясь от узуальных формулировок в пользу более простых, если узуальность не понимает заказчик. Другое дело, что, как мы уже говорили, заказчики не всегда четко формулируют свои требования (если вообще их формулируют) — тогда нам приходится предполагать. И в таких ситуациях особое значение приобретает…
3. Опыт. Причем не только в привычном смысле этого слова («мастерство, оттачиваемое годами»), но и опыт работы именно с конкретным заказчиком: ведь если мы уже переводили для него, то, как правило, можем быть более уверенными в своих предположениях насчет того, какое качество его устроит — условно говоря, как «для лучших домов Лондона и Парижа» или «попроще для китайцев?» Таким образом, представляется, что проблему определения (и, соответственно, обеспечения) требуемого качества перевода и редактирования все-таки можно решить (или хотя бы попытаться решить) в рамках коммуникативно-функционального подхода к переводу, признавая основным критерием качества успешность коммуникации и каждый раз проводя анализ конкретной ситуации, в том числе и на основе опыта работы с конкретным заказчиком.
Библиографический список
1. Климзо Б. Н. Ремесло технического переводчика. М.: Р.Валент, 2011. 488 с.
2. Сдобников В. В. Перевод и коммуникативная ситуация. М.: Флинта, 2015. 464 с.
3. Шалыт И. С. Качество перевода технической документации: Лекция 26 сентября 2007 г. URL: http://www.intent93.ru/useruploads/files/Lecture.pdf.